Horchelt Theodor. Пикет казаков-пластунов на берегу реки Афипс. Рисунок. 1860 е гг.
Древнее урочище Адыхеко, расположенное вблизи от бывшей станицы Тхамахинской, когда-то было местом особенного почитания у шапсугов, а название переводилось как «божья земля». Рядом с этим урочищем располагалась Тхмахинская священная роща, бывшая на протяжении столетий местом поклонения богу лесов Мезитху и таившая в себе несметные сокровища.
«В Турции, в окрестностях Синопа, жило неизвестное по происхождению племя, почитавшее Тлепша, бога огня, и Мезипа, бога лесов. Немногочисленное, но богатое племя управлялось старейшинами, которые обладали знанием таинств природы. Когда началось в Анатолии распространение мусульманства, пророк послал к Синопу полководца своего Хозрет-Али. Придя к Синопу, он собрал старейшин и предложил им, уверовать в единого Бога и Мухаммеда, угрожая в случае отказа огнем и мечем. На это предложение старейшины ответили молчанием, тогда Хозрет-Али повторил приказание и, не получив ответа пришел в великий гнев, схватился за рукоять меча, чтобы изрубать непокорных, но случилось чудо – меч не вынулся. Пораженный чудом, Хозрет-Али удалился, оставив в покое людей, отверженных по его мнению Богом. Тогда торжествующие старейшины собрали свой народ и в память чудесного избавления от угрожающей им опасности, установили моление под открытым небом богу лесов Мезитху, могуществу которого приписано было спасение.
Спустя несколько лет в Анатолии возгорелась война между мусульманами и христианами. Желая сохранить независимость и свободу исповедания, племя разделилось на две части – одна отправилась на судах в Крым, а другая, придерживаясь южного и восточного берегов Черного моря, добралась до Кавказских гор, где несколькими партиями заняла места по северному склону. Места, избранные пришельцами, были до того богаты природой, что прибывшие решили окончательно утвердиться на этой земле, избрав главным местом поселения урочище Адыхеко, а главным местом суда и молитвы – Тхамахинскую возвышенность, густые девственные леса которой явно указывали на присутствие Мезитха. Под покровительством этого бога, старейшины начали созерцательную жизнь, предаваясь молитве и изучению таинственных сил природы; там же творили суд и расправу.
Урочище, занятое старейшинами, где они установили поклонение в рощах и оттуда вышли повелителями народа, называется доныне Адыхеко. Ады указывает имя собственное, хе есть знак множественного числа, ко – сын и балка; посему Адыхеко может быть переводимо: сыновья Ады, балка Адыг, — иносказательно Адыхеко означает колыбель Адыг, повелителей из пришельцев…», — так передавал древнее предание в «Истории адыгейского народа» Шора Ногмов.
Поклонение священным рощам было распространено среди шапсугов, которые передавали это предание от отца к сыну в течении столетий. Особенно выделялась Тхмахинская роща, в которой старейшины и представители народа ежегодно собирались для прославления бога лесов Мезитха за избавление своих предков от веры Мухаммеда. В случае экстренных эпидемий или военных действий старейшины созывали весь народ для усиленных молений и жертвоприношений в роще. Название рощи в переводе означало «посвященная богу» — на шапсугском наречии слово бог звучало как «тха». В середине рощи возвышался большой курган, в котором по преданию местных шапсугов, покоился древний Гену и его богатства. В роще росли большие липы и чинары.
В качестве даров шапсуги приносили Мезитху кольчуги, мечи, шлемы, которые вешали на деревья, прося помощи в военных действиях или вознося благодарность за исполненные просьбы, разные цветные тряпки. Эти жертвы богу всегда оставались неприкосновенными, поскольку считалось, что вора ждет мгновенная смерть. Строгие поверья оберегали и саму рощу, ведь деревья в ней было запрещено вырубать. Каждого, отрубившего хотя бы ветку, боги лишали жизни, отрубленное дреево влекло уничтожение всей его фамилии, а истребление рощи – истребление всего племени, которому роща принадлежала.
Почитание священных рощ, несмотря на проповеди посылаемых из Турции мулл, до того укоренилось в народе, что горцы, совершая намазы и навещая мечети, продолжали приносить жертвы Мезитху и клялись богом огня, говоря Тлепшь, схожее с выражением «ей богу». Только в период систематического покорения Западного Кавказа, когда горцы, возложив надежду на помощь Турции, подчинились влиянию мулл, уменьшилось уважение к священным рощам и была Тхамахинская пожертвована под посевы.
Современник уничтожения рощи Николай Каменев в середине XIX века писал: «Когда шапсуги, нуждаясь в земле, задумали пожертвовать Тхамахой, — местом совещания был избран курган Гену. На нем муллы восторжествовали, доказав народу, что в коране ни слова не сказано о почитании рощ и о гибели народа, рубящего деревья, напротив, Богу приятно уничтожение Тхмахинской рощи от существования которой происходит настоящее несчастье. Голоса стариков, сопротивлявшихся решению общества, были неуважены – рощи не стало. Вследствие подруба деревья засохли; земля, которую они покрывали тенью, сделалась доступной лучам солнца и была засеяна. Среди гигантских островов рос хлеб, в сред народа росло поверье, что он неминуемо погибнет» [1].
Однажды уважаемый среди шапсугов старик рассказал пророчество, которое он получил, заснув на кургане: Гену сказал ему, что народ напрасно топчет его могилу, стремясь защитить себя; в такой-то день прийдут русские, займут Тхамаху, нарубят остатки рощи и недостойный народ, презревший завещанием предков, потеряет безвозвратно свои земли.
Действительно, вскоре так и случилось. В сентябре 1863 года Джубский военный отряд под командованием наказного атамана Кубанского казачьего войска графа Феликса Сумарокова-Эльстона двинулся из Георгие-Афипской станицы и в результате спланированного наступления оттеснил шапсугов, заняв бывшую Тхамахинскую рощу. Шапсуги, не сумев оказать сопротивления военному отряду, оставили местность и ушли вглубь гор. А в это время по приказу начальника отряда часть войск вырубала последние остатки священных чинар, приступив к постройке редута близ слияния рек Адыгако и Пагуако с Шебшем. Редут имел два артиллерийских орудия и был рассчитан на батальон пехоты.
Так и исполнилось пророчество шапсугского старика, передавшего слова Гену о священной роще, за истребление которой шапсуги были изгнаны богом лесов Мезитхом. С тех пор следы рощи совершенно потерялись, но память о ней так и осталась в сердце непокорных шапсугов, настроенных против российского правительства турецкими муллами и политическими агитаторами и вынужденных покидать свои родные края. Как известно, часть горцев была выселена в степные районы Кубани, а другая часть отправилась по собственному желанию в Турцию, где многие погибли от произвола властей, которых совершенно не волновали проблемы своих кавказских собратьев.
Никита КИЯШКО,
член Северского отделения РОИА
ПРИМЕЧАНИЯ:
- Каменев Н. Урочище Адыхеко // Кубанские войсковые ведомости. 1866. № 43-44. С 170-171.
